В последней декаде декабря в одном из ресторанов Костаная группа товарищей торжественно отмечала выход на волю из лагерного узилища бывшего...
Стать огурчиком
Впрочем, на сей раз без имен и должностей – все-таки человек отбыл хоть и неполный, но все-таки срок. Освободился по УДО (условно-досрочно). Визуально срок пошел ему впрок: исчез жирок, в глазах умиротворенность. Как будто в Белокурихе откатал лыжный сезон. А что вы хотите? Полтора года исключительно здорового образа жизни: подъем и сон по распорядку, ноль алкоголя, питание трехразовое, зачастую усиленное домашними передачками, и, само собой, телевизор, библиотека, спортзал. Огурчик!
Примерно в это же время, только в 1749 году, в Москву для обеспечения безопасности готовящегося визита императрицы прибыл генерал-полицмейстер Алексей Татищев. У него, бывшего денщика Петра I, был свой способ борьбы с преступностью – он очень любил выжигать осужденным на лбу и щеках клеймо «ВОР», и даже сам изготовил приспособление для этого. Если в редких случаях впоследствии доказывалась невиновность клейменого, Татищев не смущался – перед словом «ВОР» он милостиво выжигал частицу «НЕ» и выпускал оправданного на волю.
Столь радикальное общение с правыми и виноватыми давненько кануло в прошлое. Вор, осужденный по всем правилам гуманного нашего правосудия, никогда не будет работать в шахте кайлом или на прокладке железной дороги. «Запомни сам, скажи другому: честный труд – дорога к дому!» – агитка, нарисованная аршинными буквами едва ли не на каждом бараке советской зоны, бесследно слиняла. А тут еще, читаю, в адрес Комитета УИС прозвучали требования отказаться от принуждения осужденных в местах лишения свободы к постоянным строевым маршировкам на плацу, как «элемента жестокого обращения с ними». При этих словах Татищев, наверное, в гробу переворачивается.
Вам кофе или какао?
Лишение свободы, безусловно, уже само по себе – наказание. У нас ожидание этого злого рока передается из поколения в поколение. Оно в крови, пословицах и песнях: «от сумы и тюрьмы не зарекайся», «тяжелый крест мне пал на долю», «закон – тайга, прокурор – медведь», «розы гибнут на морозе, а юность гибнет в лагерях»... Смысл, как в фильме «Бриллиантовая рука» – «Не виноватая я!»
А если все-таки виноват? Я даже соглашусь, что если мздоимец хапнул миллион бюджетных денег, но его могут отпустить на все четыре стороны за уплату штрафа в 100 млн тенге, то эта милость к падшему сохранит и деньги налогоплательщиков, и бюджет останется не в накладе. Ведь на каждого осужденного в год уходит до 600 тысяч тенге (в сутки, по официальным данным, 1638 тенге), а у нас в стране таких едоков несколько десятков тысяч человек. Их ведь надо обуть, согреть и накормить.
По словам зампредседателя Комитета УИС МВД РК полковника юстиции Жаната Кешубаева, которые приводит сайт Zakon.kz, за последние два года нормы питания для осужденных дважды пересмотрены в сторону увеличения и улучшения качества. Значительно подросли нормы выдачи мяса, рыбы, молока, творога. В ассортимент питания осужденных дополнительно включено употребление сыра, сметаны, колбасных изделий, соков, свежих фруктов, кофе и какао.
Песня! Еще немного и в ней вот-вот появятся строки о фалафеле, божоле и тигровых креветках. И, что называется, на здоровье! Только при условии, что все это санаторное меню добыто соответствующим трудом. Когда-то наша Кушмурунская зона (УК 161/4) при куда более скромном пайке обеспечивала мебелью половину Казахстана. А какова нынче средняя рабочая температура в пенитенциарной системе страны? Из слов того же полковника Кешубаева следует, что в 46 исправительных учреждениях осуществляется профессиональная подготовка осужденных по 50 наиболее востребованным рабочим специальностям. В текущем году добавились такие специальности, как столяр, облицовочник-плиточник, сборщик мебели, токарь-инструментальщик, каменщик. В исправительных учреждениях трудоустроено 47% от общей трудоспособной численности.
Дутые каменщики
Что стоит за этим бодрым казенным языком? Каменщиком какого разряда стал бывший руководитель таможенного комитета республики и экс-министр внутренних дел Серик Баймаганбетов, отсидев 2 года вместо 10 лет? Хороший ли токарь-инструментальщик получился из бывшего премьер-министр Казахстана Серика Ахметова (освобожден в сентябре прошлого года) за неполных два года из 10 назначенных ему лет? Молчит история. А ведь какой бы мог получиться нравоучительный пример – другим коррупционерам наука...
Но кроме нравственности есть еще одна сугубо материальная сторона дела – возврат долгов по судебным искам. «Дома у меня больная мать и жена с маленьким ребенком, – пишет в редакцию Валерий М. – Если бы у меня была возможность заплатить и выйти, я бы давно уже был на воле. К тому же у меня есть ещё материальный иск с потерпевшей стороны – более одного миллиона тенге. Конечно, какую-то часть я уже выплатил, работая в колонии, 50% заработной платы у меня удерживается в судебном порядке». Замечу: по нашему законодательству, в ходатайство на освобождение за деньги попадают практически все статьи, наказание за которые не превышает 12 лет лишения свободы.
Валерий М. сидит по статье за неумышленное убийство: будучи нетрезвым, нанес смертельное ранение ворвавшемуся в дом грабителю. И работа в зоне для работяги Валерия – это единственный шанс досрочно выйти на свободу. Загляните в статью 73 УК РК. Для лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы за преступления небольшой, средней тяжести или тяжкие преступления, неотбытая часть наказания может быть заменена судом штрафом из расчета один МРП (2405 тенге) за четыре дня лишения свободы. Тут либо делай по две нормы на стройках народного хозяйства, либо имей богатых родственников – эти заплатят.
Однако где они, эти стройки народного хозяйства? Вот кандидат юридических наук Е. Саламатов и пишет, цитирую, что «искусственно созданная благополучная статистика трудоустройства заключенных скрывает за собой большую проблему, одну из главных современной казахстанской пенитенциарной системы – это массовое тунеядство заключенных, которое неизбежно приучает их к иждивенчеству и влечет их дальнейшую деградацию».
Практика многих стран, рассуждает дальше доцент, показывает, что только с помощью размещения государством в пенитенциарных учреждениях заказа на различные виды продукции можно решить вопрос трудозанятости заключенных на должном уровне. К примеру, США в своих тюрьмах выпускают 100% всей военной амуниции и форменного обмундирования для армии страны. Помимо этого тюрьмы производят бытовую технику, монтажные инструменты, офисную мебель, авиационное и медицинское оборудование и многое другое. Словом, тунеядству бой. Но, похоже, у нас скоро и работу в исправительных учреждениях приравняют, как и маршировку по лагерному плацу, к «элементам жестокого обращения».
Деньги, иски, тишина
Я назвал свою статью «Заметками налогоплательщика», исходя из конкретной истории. Она произошла в Костанае в июле 2014 года. Ночью в мою квартиру пробрался злоумышленник и унес фотоаппаратуру, ноутбук, деньги. Ущерб – 600 тысяч тенге. 27-летнего Борю Соловьева, уроженца г. Петропавловска, прибывшего в Костанай после очередной отсидки и выпотрошившего за месяц с небольшим десять квартир областного центра, взяли быстро. Вор-рецидивист оказался вежливым человеком, охотно рассказывавшим в зале суда всем потерпевшим, как не надо крепить на окнах решетки и верить в крепость пластмассовых рам.
Пожива Бори была не мелкой: у одного он спер добра на 7 млн 963 тыс тенге, у другого на 1 млн 198 тысяч, у третьего... Из всех нас третьему повезло больше всего: Борю опера взяли прямо-таки тепленьким в доме подруги с 26 тысячами долларов и полутора миллионами тенге. Пришел как после смены, небрежно кинул пачку денег в тумбочку, а тут по свежим следам полиция с понятыми.
На сегодняшний момент этот джентльмен удачи досиживает свой 7-летний срок в костанайской колонии. А потерпевшие тоже сидят в ожидании своих денег по исковым требованиям. Хотя что можно ожидать от человека, который практически никогда не занимался, как пишут в протоколах, «общественно-полезным трудом»? Однако, вы не поверите?! Я таки дождался. 22 ноября 2016 года мне пришло почтовое уведомление о денежном переводе на сумму 713 тенге из УК-161/2. Неужели вор-домушник встал на путь исправления? Поздравляю!
Прошел еще год. Тишина. С такими темпами погашения иска мне надо бы жить как минимум лет до ста пятидесяти...
На два кармана
Вернемся к борьбе с вынужденными тунеядцами. Мы не победим. Во всяком случае, в обозримом будущем. Нет работы – не будет и денег на штрафы и иски. Потому что никто не будет переучивать вчерашнего министра-коррупционера на сидельца-мебельщика (сварщика, крановщика), поскольку зачастую срок в 3-5-7 лет – это чисто номинальная цифра. Она для кастовых осужденных. Бывший глава АРЕМа Мурат Оспанов со скромной зарплатой госслужащего за свои нескромные прегрешения заплатил миллиардный штраф, и суд не стал загонять его на кичу. Воруй дальше. Только теперь раза в два больше – себе и на штрафы государству.
Единственное, что есть во всей этой гуманности, мне кажется, так это легкая и злая ирония насчет того, что вор должен сидеть в тюрьме.
Зачем сидеть? Можно и лежать.
Анатолий ЕРМОЛОВИЧ
Рисунок Владимира БЕРЁЗКИНА
