У каждого в памяти свой аромат города.
Окраины мегаполисов
Прочитал публикацию Владимира Моторико «Слышу запах петуний…» и невольно подумал: «Как мало знают современные жители Костаная об истории нашего города». Нет, я не имею в виду автора статьи. Наоборот, именно такие люди и напоминают нам, что в суете современной жизни мы подчас забываем наше недалёкое прошлое, которое безвозвратно ушло от нас.
Откровенно говоря, я хотел подготовить аналогичную статью ко Дню города. Но когда подбирал материал, вдруг осознал, что вместо праздничного настроя у меня проявился критический подход к сегодняшним городским реалиям. Поэтому я счёл за благо не портить радость предпраздничной суеты. И вдруг прочёл трогательные строки, что город
«…ещё имеет своё лицо и имеет даже… свой особенный запах».
Вовсе не иронизирую, когда пишу о трогательных строках. Читая о магазине «Озерок», о пожарной каланче, о школе им. Н.Крупской, где учился в выпускных классах, я как бы вернулся в своё детство. Но при этом подумал: мнение автора о том, что город ещё имеет своё лицо, является не бесспорным. Как мне кажется, нынешний Костанай давно его потерял. Да, люди остались почти такими же – открытыми, доброжелательными и отзывчивыми. Но облик города практически полностью утратил свою идентичность и стал напоминать окраины мегаполисов ближайших российских соседей – Челябинска и Екатеринбурга.
Перестройка
В те годы, о которых я пишу, он внешне выглядел по-другому. Весь центр был застроен одно-, двухэтажными домами в основном из красного кирпича. О них можно судить по оставшимся от тех времён зданиям: детской художественной школы на углу Аль-Фараби – Байтурсынова, совета ветеранов по ул. Байтурсынова, управления культуры облакимата рядом с краеведческим музеем. Сохранился ряд построек той эпохи на перекрёстке улиц Алтынсарина и Пушкина и в некоторых других местах.
Но это были в свое время в основном административные и общественные здания. Кроме них в Кустанае было много полутораэтажных строений с полуподвалом из кирпича и бревенчатой надстройкой, которые ещё встречаются на костанайских улицах. Но преобладающими были одноэтажные дома, в них жило практически всё население города. Даже городское и областное начальство не имело каких-то изысков в виде отдельных квартир. Благоустроенных домов в ту пору были считанные единицы.
Но, как верно отмечает Владимир Моторико, где-то в конце шестидесятых – начале семидесятых годов город подвергся значительной перестройке. Практически все старые дома в квадрате Тарана (Тәуелсiздiк) – Гоголя – Чехова – Свердлова (Абая) были снесены. Так же, как и здание «Большевички», куда я пришёл работать после школы.
Фабрика располагалась в длинном двухэтажном кирпичном здании, в котором находились раскройный и два пошивочных цеха, а также помещения для электриков и механиков. Здание имело печное отопление, и в мою бытность было два-три случая, когда из-за недобросовестного истопника в мороз смазка в машинках замерзала и приходилось полсмены отогревать цеха. Никогда не слышал, чтобы руководство фабрики проявляло заботу о мёрзнущих работниках. Беспокоилось только о вынужденном простое, так как это могло отразиться на выполнении плана. Но и рабочие не роптали по поводу холода. Так уж было заведено: на первом месте стоял труд, а всё остальное – потом.
К слову, тёплых туалетов не было и в помине, а все удобства располагались во дворе. Там же в приспособленных помещениях типа землянок был токарный цех, склад готовой продукции и столовая примерно на 20 человек, где питались в несколько смен. В отдельном одноэтажном бревенчатом строении (видимо, бывшем жилом доме) располагалась администрация фабрики. Въезд и проходная были увенчаны кирпичной аркой. На её месте (угол Аль-Фараби – Козыбаева, ранее Ленина – Куйбышева) сейчас находится девятиэтажный жилой комплекс с универмагом на первом этаже.
Можно вспомнить и другое. На месте медицинского колледжа были кирпичные керосиновая, скобяная и бакалейная лавки. А само медучилище располагалось в двухэтажном краснокирпичном здании на углу улиц Баймагамбетова – Толстого. Трудно поверить, что напротив этих лавок во внутреннем дворе библиотеки между улицами Баймагамбетова и Советской (ныне Байтурсынова) была автобаза, которая наряду с грузовиками ГАЗ-51 имела несколько «полуторок», Зис-5 и пару оставшихся с войны «Студебеккеров». Позади современного Казахско-Французского центра круглосуточно работала хлебопекарня с буквами Б.Р.Ш., выложенными кирпичом внутри арки, венчающей въезд на территорию пекарни. Такие арки также были одной из фишек кустанайской архитектуры.
Знаковые здания
В десятилетнем возрасте я уже побывал в Кургане, Свердловске и даже в Москве, куда ездил вместе с мамой к родственникам. Конечно, я даже не пытался сравнивать Кустанай с этими городами. Разве что с Курганом, который тоже не отличался особым благоустройством. Курган – это часть Горькой линии, построен уже после нашей Пресногорьковки, с которой связано моё детство, и назывался Царёво займище.
Наш Кустанай не походил на города из учебников или кинофильмов. Несколько заасфальтированных не по всей длине улиц, отсутствие монументальных зданий, кроме обкома (сейчас КГУ), памятников, фонтанов и другой запоминающейся городской атрибутики, частные, нередко довольно убогие дома, пыльные обвитые вьюнком палисадники с мальвой, бессистемно росший карагач… Однако были и цветники, любовно огороженные низким деревянным штакетником, в которых преобладали космеи, мальвы и бархатцы.
Не буду полемизировать по поводу петуний. Ясно, что у каждого в памяти свой аромат города. Но мне почему-то вспоминается городской сквер, гордо именуемый парком культуры и отдыха, с памятником Кирову (памятник Сталину в 1956 году вывезли за территорию городского кладбища, где он разрушался до конца шестидесятых годов), с танцплощадкой, летней эстрадой и фонтаном в виде мальчика с рыбкой. И главными цветами, пышно распускавшимися весной, были сирень и акация. Вот именно этот запах и был, как мне кажется, доминирующим в нашем маленьком уютном городе.
Но я любил именно такой город. Хотя не особо жалею о снесённых постройках. В конце концов, они своё изжили. Но, как мне кажется, какие-то знаковые здания вроде нашего музея можно было сохранить в большем количестве. Да и некоторые полутораэтажные купеческие дома тоже можно было бы облагородить и оставить нашим потомкам. Смогли же придать достойный вид такому зданию на углу улиц Тәуелсiздiк – Каирбекова, где в годы гражданской войны формировалась отдельная бригада Казахского кавалерийского полка.
А почему бы не возродить в первоначальном виде знаменитый и, возможно, самый старый в городе Садчиковский магазин на углу улиц Шевченко – 5 Апреля? Рядом с магазином сохранился двухэтажный дом классической кустанайской архитектуры с кирпичным полуподвалом и бревенчатым верхом. Может быть, властям города можно было бы договориться с владельцем магазина и жильцами дома о том, чтобы на паях отреставрировать его, как это сделано со зданием бывшего военкомата. Перед ними можно было бы выложить булыжную мостовую, поставить соответствующие духу того времени светильники. В любом случае, какая-то историческая часть городского колорита тех лет должна быть сохранена.
Дальше фасада
Вы скажете, это не центр Костаная. Но ведь город начал развиваться со стороны Красного Пахаря, района, где расположен нынешний пивзавод, когда-то принадлежавший Лоренцу. Поэтому реставрация жилого массива от улицы Победы в направлении лога Костан-сай была бы хорошим подарком к очередному юбилею.
Вообще, пришло время, когда вместо постоянного лакирования городского фасада нужно обратить внимание и на периферийные улицы. Не закрывать их от стыда мажорными плакатами или отгораживать заборами. Просто вплотную заняться их благоустройством – не для показухи, а для людей. А то ведь все первые этажи наших пятиэтажек превращены в бессистемную, лишённую единого стиля торговую площадку. А чего стоит расположенная в центральной части Костаная барахолка, раскинувшаяся от улицы Баймагамбетова до улицы Касымханова! Кстати, на месте этой оптовки в шестидесятых годах располагался прекрасный сквер с фонтаном, клумбами и скамейками для отдыха.
Я не знаю причин уничтожения этого городского оазиса. Но помню: где-то в восьмидесятых годах на пустыре, возникшем на месте бывшего сквера, поставили большой крест и вывесили надпись, что на этом месте будет построен православный храм. Был вырыт огромный котлован, но что-то у служителей культа не срослось. Яму засыпали и открыли на этом месте существующее ныне торжище.
И последнее. Вернусь к статье Владимира Моторико, а точнее, к преамбуле, где он пишет, что город ещё имеет своё лицо. Мне показалось, что, употребляя слово «ещё», он разделяет и моё мнение об облике города. Мы ещё можем что–то сохранить. Но вместе с тем мы ещё можем создать новый город, который должен иметь неповторимое лицо – город со славным прошлым и не менее славным будущим.
Сергей ЖАЛЫБИН,
почётный гражданин Костаная, директор научно-исследовательского центра КСТУ им. З. Алдамжар
