Битва на два фронта
На выходе из райцентра Карабалык местный предприниматель Марат Айтказин заканчивает строительство большого кемпинга, который очень органично вписывается на этом отрезке международной трассы, связывающей Европу с Казахстаном и Китаем. Подвигло его на это финансовоемкое сооружение перспектива торгово-экономических связей в рамках Евразийского экономического сотрудничества. Айтказин, двадцать лет назад начинавший в селе бизнес с нуля, говорит мне об упростившемся режиме связей с Россией, о том, что его будущий логистический центр должен стать весомым звеном для местной экономики. Вот боксы для фур, вот гостиница, банкоматы, магазин…
Марат знает, что говорит. За его спиной уже целый ряд успешно реализованных бизнес-проектов в торговле, социалке, сельском хозяйстве. И тем не менее у меня на языке вертится вопрос: а нет ли у Марата желания расстаться с зерновым бизнесом? Ведь нервов и денег он отнимает непропорционально вложенным надеждам.
Но я этот вопрос оставляю неозвученным. Пока Марат бьется на два фронта – убирает нынешние тяжкие поля и достраивает кемпинг – лучше помолчать. И так сомнений трудных выше крыши.
Тяжело нести и жалко бросить
О зерне я вот почему. В нынешнем сентябре Минсельхоз США привел цифры по урожайности зерновых для отдельных стран и в среднем по миру. По пшенице статистика такова: среднемировая урожайность этой культуры в мире составила 3,22 тонны с гектара. Среди трех крупных зерновых евразийских стран самая высокая урожайность пшеницы в Украине. В России урожайность ниже почти на 1 тонну с гектара – 2,48 т/га. Высокая урожайность пшеницы в Узбекистане с его орошаемым земледелием – 4,86 тонны с га. И замыкает эту группу Казахстан. Согласно данным экспертов, урожайность пшеницы в Казахстане более чем в три раза ниже среднемировой, а именно 1,06 тонны с гектара.
Что нам с этой статистики? Ни холодно, ни жарко. Мы обречены быть одной из зерносеющих областей (в связке с северо-казахстанцами и акмолинцами) республики, поскольку ничего другого, столь весомого, как производство зерна и муки, у нас нет: доля области в республиканском объеме экспорта зерна и муки составляет, соответственно, 36 и 31 процент. И было бы смешно горевать, что Всевышний не наградил нас, например, тайгой, исходя из того, что пиломатериал можно добывать и продавать круглый год, а пшеницу – как погода позволит. Своей пшеницей мы занимаемся давно и упорно, без нее не было бы ни продовольственной безопасности страны, ни денег в бюджете, ни лаваша в Азербайджане, Иране, Таджикистане, Киргизии, Афганистане... Другое дело, что ровным это производство не назовешь. То перерод, то недород.
Три года назад, под занавес октября 2011-го, костанайцы намолотили свыше 8 млн тонн зерна. По меркам Советского Союза, когда перед Казахстаном главной задачей ставилась сдача миллиарда пудов зерна (18 млн тонн), это было историческим максимумом. И тут же выяснилось, что нам столько зерна не надо: избыток сыграл на понижение цены, элеваторы, забитые под завязку, отсылали мелких фермеров складировать зерно в мешках и полиэтиленовых копнах.
Последующие периоды оказались не такими тучными: в 2012 году урожай с предыдущих 20,2 ц/га скатился до 6,9, не отличился и год 2013, когда мы в преддверии уборочной страды имели миллион гектаров в состоянии «неудовлетворительном», то есть испепеленных засухой. Про нынешний, когда на пороге ноября еще сотни тысяч неубранных гектаров, и говорить нечего. Очевидно же, что кабальная задолженность крестьян по кредитам прирастет еще несколькими миллиардами тенге.
Для таких игроков рынок зерна очерчен границей родной деревни. По данным Нацбанка РК, просроченная задолженность по кредитам банков в сельском хозяйстве по итогам 2013 года составила свыше 35 млрд тенге, а за семь месяцев года нынешнего она увеличилась до 68 млрд тенге.
Уверенно же себя на рынке СНГ (а теперь и ЕврАзэс) чувствуют компании, у которых имеется замкнутый цикл производства зерновых и их реализации. Зерновые холдинги, обрабатывающие свои поля техникой лучших мировых образцов, имеющие свои элеваторы, давно застолбили на этих самих рынках своих покупателей. И никаких посредников – компании сами выступают трейдерами. Естественно, что в случае погодного форс-мажора, который мы имеем нынче, эти элеваторы всецело будут беспокоиться о сушке и хранении зерна хозяйств своего холдинга. У остальных выбор небольшой. Либо банкротство, либо продажа урожая по цене фуража. В общем, что в лоб, что по лбу.
К нашему серпу да ваш бы молот...
Маяте этой нет конца и края. В животноводстве не лучше. В минувшем октябре область насчитала 560 тыс. голов крупного рогатого скота почти при миллионе жителей. В конце 1940 года, за шесть месяцев до начала войны, в Кустанайской области насчитывалось более 430 тысяч голов скота при населении 368 тыс. человек. За прошедшее время и войну выиграли, и в космос слетали, а с коровами как-то не очень удается...
Бюджетные деньги – как в прорву, а в селах рабочих мест не прибавляется. Раньше избыток молодых кадров оттягивали на себя промпредприятия городов. Теперь эти люди городам не нужны. В настоящее время, пишет журнал «Эксперт-Казахстан», в системе АПК действует свыше двадцати различных видов субсидий, большинство из которых направлено на поддержание существующего, экстенсивного, уклада производства, а не на стимулирование качественного развития.
Исходя из принципа «каждой сестре по серьге» мы эти субсидии размазываем таким тонким слоем, что не получаем видимого результата. Министр Асылжан Мамытбеков не устает повторять, что страна буквально лелеет деньги-субсидии крестьян, называя цифру в несколько млрд тенге. Однако смотря с чем сравнивать. Доля господдержки в валовом выпуске сельхозпродукции в РК – 3,7 процента, у наших конкурентов-союзников-друзей из России – 6,2 процента.
Если предметно, на злобу дня, то вот вам пример с пылу с жару: у нас в области только 5 процентов зерносушилок работают на газе, остальные – на дизельном топливе. О хронических перебоях с соляркой только глухой и слепой не знает. Решите эту проблему – и тогда можно будет требовать от родного АПК хоть какой-то эффективности.
Никто, конечно, сворачивать зерновой клин области не будет. Не об этом, собственно, и речь. Проблема в другом – в однобокости внутренней экономической политики. Повальная ее заточенность на зернопроизводство вытеснила на обочину промышленный потенциал области.
Это же не моя выдумка – разве не мы имели гигантский комбинат суконно-камвольных тканей с 7 тысячами работающих, строили столь же масштабный химкомбинат и дизельный завод, имели мощную стройиндустрию? Кроме оставшегося с советских времен ССГПО, являющегося главным налоговым донором области, других таких локомотивов экономики в области нет. Железная дорога, которая вот-вот пройдет через Аркалык и которая, по идее, потянет в этот спящий край вереницу фабрик и заводов, пока что идеей и остается. Торгайское бокситовое управление, которое имеет запасы только на ближайшие пять лет, Аркалыку уже не поможет. Как нам выполнять областную программу по импортозамещению, если этот импорт за последний год вырос в три раза, а экспорт только в 1,8 раза?
В прошлом году на одном из совещаний в Акорде Нурсултан Назарбаев обратился к акимам регионов: «Если при Таможенном союзе импорт будет преобладать – вы получите деиндустриализацию области. Значит, наши товары неконкурентные, мы не продаем, а только покупаем. Постепенно могут остановиться наши предприятия. Нам придется конкурировать со всем миром. Сейчас надо здесь мускулы нарастить, научиться».
Так вот о мускулах. В ноябре ожидается приезд в Костанай многочисленной делегации из Челябинска. Хотя повестка официально еще не озвучена, думается, это будет встреча власти и бизнес-сообществ двух приграничных регионов в контексте ЕАЭС. Будем, видимо, договариваться, как сделать взаимовыгодной и комфортной новую среду экономического бытия. На поле переговоров и меморандумов мы, конечно, выйдем не с традиционным экспортным лукошком зерна и муки, а с принципиально новыми для региона отраслями – автомобилестроением и металлургией.
Надежду на это дают проекты «АгромашХолдинга», «ЕвразКаспианСтали» и Домостроительного комбината. Вся эта махина намерена закрыть 30 процентов годового объема промышленного производства области...
Тут бы постучать по дереву. Однако знаете, что больше всего внушает доверие к жизнестойкости вышеозначенных и им подобных промышленных объектов? А тот факт, что посредством ЕАЭС мы втягиваемся в состязательную гонку экономических новаций, становимся одной командой, цель которой – занять свое место в глобально меняющемся мире. Вяло жить тут не получится. Так что Марат Айтказин, предприниматель из Карабалыка, ставящий на магистральной дороге логистический центр, готов к новым вызовам и переменам.
