Пять волков разорвали его собаку и щенка. Летом соколы уносят со двора домашнюю птицу. Но отвечать дикому миру тем же Рахан Бекенов не имеет права. Ведь он государственный инспектор Наурзумского заповедника. Свои житейские дела никогда не поставит выше профессионального долга.
Наташа и волки
Отстаивать имущество не запрещается, конечно. Если мягкой силой, не причинив вреда дикому миру, который охраняешь от силы грубой. Наташа, жена Рахана, однажды отобрала у волка барашка. Все зовут ее Наташа, хотя при рождении ей было дано имя Несвельды. Волки для нее обыденность. И в этот раз они пришли поживиться.
Наташа дома одна, вокруг на десятки километров никого. Выбежала во двор, когда волк уже перерезал горло ягненку. Взяла длинную палку, стала ею стучать. Волк рычит, Наташа стучит палкой. Если бы зверь не почувствовал в женщине силу, то палки бы он не испугался и барашка не выпустил. Не одна минута ушла на эту борьбу, в которой женщина победила. Волк ушел с пустыми зубами. А Наташа с гордостью рассказала мужу про свою победу.
– Я за нее испугался. Говорю: а если бы волк был больной, он на тебя набросился бы. Пусть бы нес барашка, зачем ты вышла из дома? – Рахан рассказывает о жене, не скрывая восхищения. – Я по своей работе все время на лошади, а она на ногах все по хозяйству делает. Один раз возвращаюсь с объезда территории и вижу: она пасет баранов, а за спиной у нее два волка. Ждали, видимо, когда она уйдет. Так и пасли баранов: Наташа и волки. Она их видела, но не боялась. Лоси, косули, волки – все мимо ходят. Она считает, что все здесь свои. Бояться никого не надо. Очень любит это место, где мы живем и работаем.
Птицы знают
Соседей у Бекеновых нет. Они единственные, кто остался жить в бывшем совхозе Старый Наурзум, что расположен на территории Наурзумского заповедника. После того как заповедник приобрел международный статус, вести здесь хозяйственную деятельность нельзя. А потому всех, кроме служащих заповедника, отселили. Дети Рахана и Наташи живут в Костанае, а они вдвоем остались на крошечном своем островке, который не просто любят, а жить без него не могут.
– К сыну приезжаю в Костанай, он говорит: давайте к нам. А нам в городе тесно. Возвращаемся домой, где простор, красота, воздух. Возьмите птиц – они в плохое место не полетят. Летом у нас птичий край, Красная книга...
Только не надо думать, что Рахан Утебаевич – отшельник. У него много друзей, хотя сейчас редко с ними встречается. А было время, когда он считался главным приколистом в своей компании. Веселый человек, в котором чувство юмора – и природное, и народное. Лет с десяток назад меня с Раханом познакомила Мария Зейнелова, в то время заместитель директора Наурзумского заповедника, ныне его ведущий научный сотрудник, отличник системы экологии. Рахан и с журналистами шутил, и давние истории рассказал.
Считается или не считается?
Я сама ему напомнила одну историю, когда мы разговаривали в нынешнем феврале. Дело было так. Идет Рахан пешком в туфлях по тогда еще многолюдному Старому Наурзуму. Слышит, товарищ его зовет – верхом на коне. Мол, иди, Рахан, посмотри, что я нашел! Находки никакой не было, просто товарищ захотел заманить Рахана в туфлях в пахоту и ускакать. Заманил. Посмеялись. Рахан пообещал, что скоро и он посмеется. Спустя время поздно вечером прибежал к товарищу:
– Ты же лошадь хочешь купить? Сейчас позвонили – продают. Но там уже много желающих, опоздаешь. Лошадь хорошая. Прямо сейчас надо ехать...
А ехать надо было неблизко. Друг, не мешкая, отправился в путь. Прибыл по указанному адресу, когда хозяева уже спали.
– Какая лошадь? Кто продает? Ничего не знаем...
Поквитались.
Но это уже давняя дуэль. В этот раз Рахан рассказал, как однажды первого апреля пошутил над родственником, который уверял, что его никто и никогда не сумел обмануть 1 апреля.
– Он уже в годах был, почти аксакал, память у него, как большой склад. Я десять лет на автобусе работал, так он помнил даже, когда я этот автобус купил и какие номера у него были. И вот однажды Наташа отрывает листок календаря и говорит:
– Сегодня первое апреля.
– Я тут же натягиваю обувь и к родственнику. Он смотрит: что случилось?
– Там твой жеребенок упал. Посмотрел бы, что с ним.
Родственник – в сарай, обеспокоенный, брови нахмуренные. Посмотрел: все в порядке.
– Что ты, Рахан, плохо спал?
– Нет, говорю, хорошо спал, просто первое апреля сегодня.
А он возмущенно:
– Это не считается...
– Как не считается?!.
– Это же лошадь. Про лошадь шутить нельзя...
– А что будет ей, лошади? Я не с ней шучу – с тобой.
Долго так препирались, пока сосед не сказал:
– Ладно, Рахан, твоя взяла. Обманул ты меня.
Волкодав
Но жизнь, увы, это не только веселые моменты. Гибель собаки Рахана даже спустя годы больно вспоминать. Эту собаку я видела когда-то. Большой белый волкодав по имени Навались-ка, если перевести на русский. Не случайно такую кличку дали псу. Рахан тогда сказал: одного волка он одолеет, даже самого крупного, а два одолеют его самого. Но схватка, в которой пал Навались-ка, была не с двумя волками. На стороне волкодава был щенок-подросток, которого Рахан взял ему на подмогу. А на той стороне пять волков. Хозяин верхом отправился инспектировать местность, собаки шли рядом. Потом убежали вперед. Рахан рассказывает о волчьих повадках. Они делают себе лежбище в таком месте, где уютно, по их меркам, и слышно, если охотники близко подойдут. Волки не знают про ЮНЕСКО и законы заповедника. Природа научила их бороться и выживать.
– Они ложатся отдыхать среди мелких деревьев. Есть у нас маленькие сосны – они там лягут. Если кто-то идет, ветки ломаются – волкам это как сигнализация. На человека здоровый волк не нападет – только больной. А вот на собаку... Рахан сначала увидел, как беспокойно кружились сороки. Потом увидел то, что осталось от собак. На следующий день Рахан запряг сани, чтобы забрать останки и летом похоронить. Но на следующий день не было и останков. Больше он собак не заводит. Предлагали ему лайку – отказался. Еще раз потерять друга очень тяжело.
Последней прилетит ласточка
– Если бы она сказала: давай оставим это место, я бы так и сделал, – говорит Рахан Утебаевич. – Но жена тоже любит здесь жить. Эту красоту, тишину, простор...
В Старый Наурзум сейчас не добраться: дорог нет. Но заповедник выделил госинспектору снегоход. И это гарантирует реальную связь с большой землей. На инспекторском пункте есть телефон, работает сотовая связь, есть электричество. Рахан установил две «тарелки» – телевизор работает бесперебойно. А накануне нашей беседы Рахан с Наташей видели не телевизионный, а чисто природный сюжет: по крыше их сарая ходила лисица, искала добычу. Возле человека всегда найдется что поесть.. Например, утащили шкуру лошади сразу после согыма.
Так и живут. Там, где лес, сейчас лежит глубокий снег, лошади по колено, не менее 50 сантиметров. Где степь, все продувается, снег уносит ветром, но сантиметров 20-25 лежит и здесь. А весна уже не за горами.
Отец Рахана, Утебай Бекенов, работал в заповеднике со дня его основания в 1931 году. А Рахан Утебаевич живет в Старом Наурзуме с 1970 года. Он стал первоклассником в этот год и, сам того не ведая, старожилом: на данный момент единственным в этой точке земли, которой уже нет на административно-географической карте.
– Когда-то в кругу нагаши, родственников жены, я сказал: вы все уедете, а я один здесь останусь, – вспоминает Рахан. – Бог услышал мои слова. Я здесь уже скоро 50 лет. Мечтаю именно с этой работы уйти на пенсию...
Но до этого момента время еще пройдет. А сегодня Рахан уже ждет весны. Первых птиц. Сначала галки, потом грачи дают о себе знать. Лебеди и гуси прилетают в средние сроки, между ранними и поздними перелетными птицами. Последними будут ласточки. Хотя в известной поговорке всегда вспоминают ласточку первую.
Знать, когда прилетают и улетают птицы, сколько, к примеру, лебедей прилетело, а потом улетит – это работа инспектора Рахана Бекенова. Он ведет дневник о птицах, которые гнездятся в заповеднике. Летом у него вообще много работы. Главная миссия – противопожарная. Если вдруг заедет машина, он должен проверить документы, посмотреть, не капает ли где-нибудь бензин, чтобы это не стало причиной пожара.
Летом у Рахана в гостях нередко бывают иностранные гости. Например, из Германии несколько лет прибывает профессиональный фотограф Торстен Проль. Он работает в природном парке в Германии, но говорит, что их птицы и наши птицы – это большая разница. Наши свободные, и это видно по всему, что характерно для поведения птиц. А тот, кто оберегает свободу птиц, Рахан Бекенов и его Наташа, тоже свободны и от этого счастливы.
Людмила ФЕФЕЛОВА
Автор благодарит за помощь в подготовке материала Марию Александровну ЗЕЙНЕЛОВУ.
