Несколько ветеранов труда очень просили отметить в газете доктора Юрия МОИСЕЕВА (на снимке), главврача областной больницы. Они из общественного фонда ветеранов «Ата» г. Костаная. После их скупой и сбивчивой речи я позвонил председателю (и создателю) этого фонда Марату Кабдылсалыкову, а после отправился к Юрию Моисееву.
Прелюдия
– Представь картину: тебе за 80 с гаком лет. Дети выросли и разъехались. Хорошо, если у тебя старушка под боком – вместе худо-бедно доковыляете до поликлиники, – пояснил Марат Абдылсалыков. – А там очередь из таких же. Что у тебя, дед? Энурез, ОРЗ, Альцгеймер, ревматоидный артрит, катаракта?.. Все до кучи?! А ты терпи – здесь все такие... Это с виду кажется, что все просто. Но это не та очередь, которая в магазине у кассы. Тут сдай анализы, справки, возьми направление...
Без философии...
Вестибюль областной поликлиники меня поразил. Мрамор, много света, воздуха. Я был здесь впервые. Однако сказать, что я шел к доктору Моисееву совсем неподготовленным, нельзя. Два года назад моя коллега по «КН» Людмила Круглова написала большое и исчерпывающее интервью с доктором, только что принявшего должность главврача облбольницы. О его детстве, учебе, родителях, образе жизни, взглядах... И там есть такой ответ интервьюируемого: «Честность, порядочность, верность, преданность – это категории на все времена. Еще для меня ценно умение делиться... Не надо философствовать, почему тот или иной человек стал бомжом. Лучше дайте ему кусок хлеба, чтобы он мог покушать, чем кормить его поучениями, как он докатился до такой жизни».
Вот это и было для меня главным посылом. Юрий Сергеевич, приближающийся к 59-летнему возрасту, оказался человеком по-юношески позитивным, если можно так назвать его открытость и доброжелательность, с которых и начался наш разговор. Конечно же, о медицине.
...но о тенденции
– Чтобы придумать себе болезни, – говорит Моисеев, – надо обладать фантастическим воображением. Федор Углов, советский хирург, делавший операции в свои сто лет, писал: «Плох тот врач, после беседы с которым больному легче не стало». Болезни не выбирают. Их несут, как тяжкий и темный крест. А у меня есть средства, специалисты, есть возможность созвать консилиум и поставить точный диагноз.
У меня стаж тридцать лет. Два года назад я стал преемником Владимира Васильевича Стельмаха, отработавшего здесь свыше сорока лет, из них последние семь – главврачом. Владимир Васильевич ныне заведует здесь телемедицинским центром. Это своеобразное оперативно-консультативное подразделение, откуда мы можем дать местным врачам совет или же обратиться за советом к столичным профессорам. Хорошая штука: обмен методиками, опытом, профессиональными мнениями в онлайн-режиме.
Современный больничный комплекс, который вы видите сегодня, создавался на стадии проектирования и с нашим участием, когда мы подсказывали архитекторам свои пожелания... Что изменилось за последние два года? Было два кардиолога, сейчас шесть; поменялась логистика: ангеограф (аппарат, позволяющий открыть сосуды сердца) поместили в приемное отделение, в так называемую красную зону, куда пациенты сходу, с колес, поступают, где есть и реанимационный отдел. Если кратко, мы создали так называемую «три аш» (3H) систему, смысл которой – выявление степени тяжести заболевания тех пациентов, которым в первую очередь необходима помощь. Все необходимые врачи находятся в смотровой зоне, чтобы определить состояние или диагноз больного.
Задаю вопрос: «Юрий Сергеевич, вам никогда не приходила в голову мысль открыть собственную частную клинику?» Ответ: «Приходила. Думал об этом. Я не противник частной медицины. Но мне не нравится, как выстраиваются отношения между частной медпрактикой и государственной. Та и другая отрабатывают госзаказ. Однако конкурентные условия неравные. Частные структуры отказываются от оказания экстренной помощи, им неинтересны больные с длительным сроком лечения. И еще. «Фильтруя» пациентов, частнику проще переманить к себе опытного медика, посулив тому большую зарплату при менее трудозатратных действиях. А в итоге мы получаем мину под государственную систему здравоохранения, размываем ее социальную базу. Я далек от категоричности, но тенденция, что называется, есть».
Финиш
Порой нам, обывателям, кажется странным, что доктора, оказывается, тоже не вечны. Только в Костанае мы уже в этом году потеряли Дмитрия Герасимова и Алию Жетписбаеву – блестящих медиков с общенародным авторитетом. «Шок! Иманды болсын! Почему уходят такие хорошие врачи?» – это один из множества безответных откликов в Сети.
Сколько бы мы ни построили замечательных больниц, все-таки сердце доктора, его душевный настрой никак не заменит отливающий антимикробным никелем инструмент. Металл равнодушен и холоден к нашим печалям. Мне рассказывали истории о докторах Валентине Якимове, Чингизе Жусупове, Равиле Кушакпаевой и многих других, большей частью мне неизвестных, но отложившихся в людской благодарной памяти. Вот почему, когда ко мне в редакцию, тяжело поднявшись по ступеням, пришли два ветерана, по малолетству не попавшие на фронты Великой Отечественной войны, но с 12 лет впроголодь пахавшие землю, чтобы накормить эти самые фронты, я и отправился к одному из докторов.
Да, старость горька и не эстетична. У нее есть срок. Она обременительна всем своим видом, отчего у стариков взгляд одновременно виноватый и всепростительный. Дескать, извините, что доставляю вам хлопоты, но это ненадолго, это не ваш грех, что мое тело такое нынче непослушное.
Я понял. Люди пришли с благодарностью, я передал ее дальше... Хорошо быть вовремя услышанным. Хорошо, что и есть кому.
Анатолий Ермолович
Фото Сергея МИРОНОВА
