Что стало причиной смерти годовалой Жасмин ШВЕНК из Костаная – еда из кафе, недосмотр взрослых или стечение обстоятельств?
Год борьбы
Для родителей – Салтанат и Николая Швенк – Жасмин была долгожданным и желанным ребенком. Однако с самого рождения судьба малышки складывалась непросто. Роды Салтанат протекали тяжело, ребенок закричал не сразу. На следующий день, как говорит женщина, ей сообщили о диагнозе дочери: акушерский паралич Дюшена-Эрба. У новорожденных он наступает в результате родовой травмы плечевого сплетения или образующих его нервных корешков. Этому способствуют как трудные и затяжные роды, так и применение акушерами различных методов. Салтанат до сих пор уверена, что это вина Розы Валеевой – акушера-гинеколога, принимающей роды. Так ей сказали и российские врачи, к которым она потом обращалась.
Медработники же винили плохо тужащуюся роженицу. Но тогда сил, чтобы доказывать вину медиков, у Салтанат не было, ведь после роддома их с малышкой сразу отправили в областную больницу. Правая рука дочери висела плетью, шевелились только пальчики.
В 2,5 месяца малышку прооперировали (перелом врачи заметили не сразу), и Жасмин стала поднимать руку. ЛФК, массаж почти каждый день, поездки в российские клиники... Несмотря на бесконечное лечение, девочка росла активным и смышленым ребенком, ласковым и совсем не капризным. Салтанат сквозь слезы теперь говорит, что дочка ее учила силе духа.
31 марта Жасмин исполнился год. Первый свой день рождения она отпраздновала в узком семейном кругу. Провели обряд обрезания пут, Жасмин сделала первые шаги и выбрала фонендоскоп. Дедушка, сам анестезиолог, радовался: в семье вырастет еще один врач.
В тот день...
До 10 месяцев девочка была на грудном вскармливании. К году уже кушала всё понемногу. Фаст-фуд из меню был исключен – только домашняя еда. В то воскресенье, 7 апреля, они с семьей пошли в кафе «Автодом». Ели, как вспоминает мама девочки, дёнер и салат «Цезарь». Дочке дали кусочки курицы из салата и несколько ломтиков картофеля фри. Дома ребенка вырвало.
Дежурный врач в областной детской больнице выписал препараты и посоветовал, если рвота повторится, приехать вновь. Все повторилось. В понедельник утром Салтанат с направлением отправилась в инфекционное отделение детской больницы.
– Педиатр Гульжан Хасенова в приемном покое спросила, где и что ребенок ел, выписала лекарства – креон, регидрон, антибиотики, – говорит Салтанат. – Сказала, что показаний для госпитализации нет.
Как выяснится позже, врач действовал в рамках протоколов диагностики и лечения и, действительно, показаний для госпитализации – обстоятельств, угрожающих жизни ребенка – на тот момент не было. Обычно детей до года с подозрением на кишечные инфекции кладут в больницу, после года – по состоянию.
Факт обращения в больницу был передан в поликлинику, и в тот же день на указанный мамой адрес выехал медработник. Но по семейным обстоятельствам Салтанат тогда находилась с дочкой у брата. Девочку медик не увидела. В понедельник к вечеру у Жасмин поднялась температура, стало плохо с желудком и у самой Салтанат. Она тоже обратилась к врачу, ей после капельницы даже предложили госпитализацию, но она отказалась.
В среду с утра Жасмин смотрела мультики, играла. Но тревога не отпускала мать. Она снова пришла в больницу и настоятельно попросила госпитализировать дочь. В приемном покое после осмотра девочку положили в реанимацию. Диагноз: гастроэнтероколит, острая кишечная инфекция.
Салтанат молилась и плакала в палате. До последнего надеялась... Но в ночь со среды на четверг Жасмин впала в кому. Врачи признались, что шансы невелики. В 16.40 Жасмин не стало.
12 апреля ее похоронили.
Вопросы
До последнего момента, говорят врачи, состояние девочки было стабильным. Острое нарушение – инфекционный токсический шок – развилось молниеносно. Такое редко, но все же бывает, когда дремавшие токсины массово впрыскиваются в кровь. Можно ли было трагедию предотвратить? Смерть ребенка разбирали в больнице. Сейчас документы находятся в комиссии исследования летальных исходов, затем их изучат в Департаменте по охране общественного здоровья.
Салтанат Швенк уверена: если бы малышку госпитализировали при первом обращении, врачи спасли бы ребенка. Она бы не упрекала их сегодня, промой они хотя бы желудок малышке. Ведь токсины быстро всасываются в кишечник. Врачи парируют: при жидком стуле клизма еще больше осложнила бы самочувствие ребенка, детский организм – не взрослый.
Прояснить ситуацию могло бы вскрытие. Но от него родные отказались. При летальных исходах детям до года вскрытие делают, не дожидаясь родительского мнения, после года – только с согласия родных.
Вопросов много. Должна ли была врач-педиатр сразу госпитализировать малышку? По протоколу диагностики и лечения – нет, но протоколы носят рекомендательный характер. Если бы врач почувствовал что-то, не укладывающееся в предложенные Минздравом рамки, никто не наказал бы его за самодеятельность в пользу пациента.
Салтанат благодарна только врачам-реаниматолога, оособенно Федору Штейгервальд. Говорит, они действительно сделали всё, чтобы спасти ее дочь.
Убитая горем мать превратилась в тень себя. Заставила себя выйти на работу, но ее не узнают даже друзья. А дедушка Бисенбай Жолданов (анестезиолог по профессии. – Прим. авт.) планирует подать жалобу в прокуратуру. Только чиновники от медицины уверяют, что это ничего не даст...
Комментарии
Много «если»...
Екатерина СЛОБОДЕНЮК, замглавврача по внутреннему аудиту областной детской больницы:
– Если бы на момент обращения у ребенка была высокая температура, признаки высокой интоксикации, обезвоживание, его бы госпитализировали. Но показаний не было. Вполне допускаю, что и у девочки, и у мамы было пищевое отравление. Но диагноз «пищевая токсикоинфекция» не стоит, потому что этому нет подтверждения. Нужны остатки съеденной пищи. Лабораторно мы должны определить инфекционного возбудителя.
Жизнь состоит из мелочей, которые имеют значение. Если бы не скушали курицу, если бы указали верный адрес местонахождения, если бы доктор нарушил протоколы и положил ребенка, если бы не в среду, а во вторник снова пришли в больницу... Много этих «если». Поэтому нельзя сказать в данном случае, кто виноват.
Светлана КРИВОНОСОВА, завпроизводством кафе «Автодом»:
– За 19 лет нашей работы ни одного подобного случая не было. И с претензиями к нам никто не обращался. Когда узнала из соцсетей об этой истории, сотрудники сдали анализы, я увезла в лабораторию смывы – для самоконтроля. Всё чисто. В тот день, 7 апреля, было очень много клиентов. И каждая вторая семья – с детьми. У нас домашнее семейное кафе, и мы требовательно относимся к качеству продуктов. Я могу это гарантировать, так как моя трехлетняя дочь часто здесь кушает. Но думаю, что мясо курицы из дёнера или пиццы в соусе – не самый лучший продукт для годовалого ребенка. В наш соус входит майонез, молоко, огурцы, помидоры. Не каждому взрослому подойдет. Но понимают ли сами родители, что это совместимо? Это мера ответственности родителей. Санитарные работники нас спрашивали после этого случая: можем ли мы как-то повлиять на то, чтобы детям не давали неподходящую для возраста еду. А как? У нас в меню есть блюда – супы, гарниры, – которые подойдут для малыша. Надо только попросить при заказе, и вам предложат подходящие блюда.
Все-таки кафе – это общественное место, и я не могу гарантировать, что рядом с вами не сядет инфицированный человек. Я очень сопереживаю родителям, приношу им искренние соболезнования. Очень тяжело осознавать, что мы можем каким-то образом быть причастными к этой трагедии.
Людмила КРУГЛОВА
Фото Сергея МИРОНОВА и из семейного архива С. Швенк
