Он не потерял вкуса к насыщенной жизни, пытавшись сделать ее лучше для окружающих.
С легендарным маршалом
Бог дал ему рост свыше 180 сантиметров, сухощавое телосложение и хорошую память. Все остальное на текущий момент он приобрел сам. Самое главное приобретение – яркая биография. В ней есть умная и красивая жена Ирина, на много лет младше нашего героя, и тяжелый внедорожник вишневого цвета, за рулем которого седовласый Геннадий Анатольевич Попков похож на рейнджера из голливудских фильмов. Такой же бесстрашный, упрямый и надежный. Ну что вы хотите – в его сегодняшние 80 лет другим Геннадия Анатольевича и не представить.
Начну с того, что меня больше всего захватило. Вот газета Киевского военного округа за 20 сентября 1961 года. Строчка: «Кандидат в члены КПСС сержант Попков выдержал трудный экзамен: он сдал испытания на права водителя первого класса». Для того, кто не жил в ту эпоху, поясню: не каждого солдата принимали кандидатом в коммунисты. Второе: не у каждого сержанта получалось получить права, позволявшие возить командующего дивизией. К тому же этот командующий был зятем легендарного летчика, трижды Героя Советского Союза маршала авиации Александра Ивановича Покрышкина.
Ястреб небес прибыл к зятю инспектировать войска. За рулем машины «Волга-21» (та, которая запомнилась всем нам с олененком на капоте), соответственно, сержант из Казахстана Гена Попков. Сзади – два пассажира, у которых звезд на кителях больше, чем во вселенной. За окнами осень, дождик промочил подобие дороги, так что водитель держал скорость применительно к обстоятельствам. Однако маршалу, привыкшему рассекать небеса на истребителях, земная скорость показалась недостаточной. «Гена, ты с какой скоростью едешь? Сто км?! Как на быках... И что, 120 не можешь?». Гена мог. Но сидевший рядом с маршалом командир дивизии тихонько и незаметно подталкивал под локоток своего подчиненного: дескать, не вздумай! Вот что значит находиться между молотом и наковальней.
Сержант просьбу маршала выполнил. И все было замечательно. Пока машина, не сделав на вираже прыжок, не легла на крышу. Первым выбрался из «Волги» непобедимый Покрышкин со словами: «Ну что вы разлеглись? Ничего страшного». Мимо двигались два «Беларуса». С их помощью поставили машину на колеса, маршал, генерал и Гена легли в салоне ногами вверх и сапогами выправили крышу до ее первоначального состояния. И поехали дальше. Мелочь. На войне как на войне.
Три мушкетера
Попков коренной федоровчанин. Его папа работал на станции Джаркуль (райцентр Федоровка) по железнодорожной части. Мама домохозяила. В 1944 году была команда: «Народ, по вагонам! Едем ближе к Свердловску». Семейство погрузилось со всем, что тогда ее кормило: пара овец, поросята, куры. Неподалеку от Свердловска строили объездную дорогу: в одну сторону танки, в другую – составы с ранеными. Семилетний Гена пачками носит от раненых бойцов письма на ближайшую почту. А вскоре семья вновь возвращается в Федоровку.
После окончания школы Попков с двумя товарищами едет поступать в Оренбургское летное училище. Двое успешно проходят экзамены, третьего бракуют еще на физподготовке. Парень в жуткой депрессии: я лучше умру, чем вернусь с таким позором домой. Гена, с восьмого класса качавшийся на турниках и махавший гирями, говорит: «Мы товарищи. Друга в беде не бросаем». И ребята ставят крест на своей мечте... Ни дать ни взять три мушкетера.
В армии Попков активно боксирует, участвует в общевойсковых соревнованиях, выполняет норматив кандидата в мастера спорта. Вернувшись в Федоровку, собирает пацанов и на одном своем энтузиазме выпускает на любительский ринг тринадцать подготовленных боксеров. А вдруг кто-нибудь из них в летчики засобирается...
Деньги и совесть
Когда я слушаю нынешнего Попкова, я легко возвращаюсь в прошлое, потому что мне знакомы те ощущения, с которыми мы тогда воспринимали окружающую действительность. Честность не считалась зазорной. Она не выставлялась наружу, не выпячивалась.
Не словца ради. Когда Попкова назначили директором пассажирской автобазы, он пришел перенимать дела от предшественника. Как раз тот с бухгалтером пересчитывали дневную выручку. В сейф недоложили 12 рублей (билет на автобус стоил пять копеек). «Это нам за переработку», – ответил директор на недоуменно-вопросительный взгляд Попкова. «Не пойдет. Забудьте. Все до копейки на место», – твердо сказал преемник...
– Это был старый фронтовик, коммунист, – рассказывает мне Геннадий Анатольевич. – У нас с ним сложились неплохие отношения. Но когда однажды я отправил ему пригласительное на какое-то торжественное заседание, он позвонил мне и сказал: «Геннадий, я не приду. Мне стыдно за те двенадцать рублей».
О вождях и вождизме
Попков – дитя своего поколения. Таких сейчас становится все меньше и меньше. Но это не значит девальвации, обесценивания тех лучших качеств, которые эти люди продолжают нести с собой. Но сначала о личном опыте.
Будучи первым секретарем райкома комсомола, был в составе делегации, встречающей в области тогдашнего руководителя СССР Никиту Хрущева. «Ждали высокого гостя в Пешковке, направлявшегося со стороны Карабалыкской опытной станции. Начальство усердствовало, как могло: в пшеничных полях посадили милиционеров, – вспоминает Геннадий Анатольевич. – Никита Сергеевич, крестьянской закваски человек, остановился возле одного такого поля, хозяйски потер колоски в ладонях и вдруг замечает в посевах окантовки казенных фуражек. «Это еще что за подсолнухи?! А ну геть отсюда!». В конторе, принимая каравай хлеба, отломил кусок и смачно воткнул его в солонку. «За такой хлеб и выпить не грешно». Тут же нашлась и водка и чарка... Мы подумали: сейчас на обед, благо что сильно проголодались... Ничего подобного: крякнув, Хрущев повел всех в клуб, где выступил с яркой речью».
Про Михаила Горбачева говорит коротко и емко: «Болтун». Почему? «Приехал с областными властями в район. Тогда он еще не был Генсеком. Курировал в ЦК сельское хозяйство. Собираемся с директорами совхозов в клубе. Те ему по делу: зерно сырое, надо бы пересмотреть систему расценок... Горбачев тут же в ответ: «Это не проблема. Постройте в каждом хозяйстве по элеватору и живите спокойно». Ну ересь же!».
О Дариге Назарбаевой говорит с теплотой, отмечая ее открытость и внимательность к собеседникам, не разделяя их по рангам: «Я как раз, будучи депутатом областного маслихата, баллотировался по своему округу в депутаты Мажилиса Парламента. В предвыборной программе написал: «Перед чиновниками не дрожал. Зря ничего не обещаю, данное слово держу». Дарига Нурсултановна прочитала, похвалила текст и на листовке собственной программы сделала мне дарственную надпись с наилучшими пожеланиями».
Он с горечью говорит о том, что в нынешних переименованиях улиц не нашлось места Тулегену Куппаеву, уроженцу Федоровского района, прошедшего путь от совхозного агронома до министра РК и много сделавшего для обустройства райцентра: «Я вижу имена в новых святцах, которые не сделали для людей и сотой части того, что сделал Куппаев, сирота, сумевший открыть в себе таланты мудрого хозяйственника».
Не дать себе пропасть
По статусу Попков в прошлом номенклатурная фигура. Зампредседателя райисполкома, затем высокая должность в областном Народном контроле – организации, обладавшей полномочиями наказывать деньгами и увольнениями с работы нерадивых управленцев всех мастей. Но на госслужбе Попков не черствел – в 1992 году он в числе тех, кто создавал Русскую общину (позже переименованной в Славянскую), он дважды выступает в Москве с трибуны Конгресса народов СССР, он участник трех Ассамблей народа Казахстана. Его фотография в «Казахстанской правде» рядом с фото Нурсултана Назарбаева.
Попкову до всего есть дело. Он воюет с чинодралами, он переживает за страну, в которой людей, умеющих работать локтями и равнодушных ко всему, что не касается личных интересов, встречают по одежке, а не по уму...
А потом потеря работы. Пенсия. Вроде, если по логике, старость. Дача, огородик, забытье. Ошибаетесь. Попкова приглашают на возведение нефтеперерабатывающего завода в Атырау, где он работает начальником временного лагеря строителей. Ничего себе временного – Попков здесь в последующие десять лет отвечает за быт, свет, питание, дисциплину полутора тысяч человек. Инвесторы – зарубежные фирмы. Требования к персоналу жесточайшие. И весь этот комплекс замкнут на Попкове.
Он сделал это. Геннадий Анатольевич вернулся домой, когда ему было уже изрядно за семьдесят. Высокий, седовласый, с прямым взглядом человека, который и по сию пору честно и упрямо держит форму. По телу – час физупражнений каждый день, за исключением воскресенья. По духу, по моральным принципам – без перерывов.
