«Штучный» – таким эпитетом костанайские музыканты одарили нашего гостя. Берик БАТЫРХАН – худрук и дирижер симфонического оркестра государственной филармонии Нур-Султана. Самый молодой дирижер Казахстана. Сегодня он на большой сцене костанайского Дворца молодежи, вчера – собеседник «КН».
Не только стоять на подставке
– В 29 лет уже пять лет возглавлять главный оркестр страны?! Как такие молодые добиваются таких результатов?
– Заслуга моих педагогов. В первую очередь. И во вторую тоже. Каждый сделал свой вклад. Профессор Казахской национальной консерватории им. Курмангазы Нурлан Жарасов, профессор Российской академии музыки им. Гнесиных Владимир Зива. Мне удалось попасть на мастер-класс народного артиста СССР Юрия Симонова, худрука и главного дирижера московской филармонии, 15 лет руководил Большим театром. Он открыл путь многим молодым дирижерам со всего мира.
– Что будет делать музыкальное сообщество, когда такие глыбы уйдут? Есть ли шанс у молодых дорасти?
– Есть. Но не сразу. Вообще профессия дирижера – это работа второй половины жизни. После пятидесяти...
– А как же ваш пример?
– Да, тенденция такова, что дирижер становится всё моложе. Тот же Гюставу Дудамель или Валентин Урюпин (39 и 35 лет. – Прим. авт.). Профессия дирижера постоянно трансформируется. Дирижер, который работал в советские годы, и тот, кто стоит с дирижерской палочкой сейчас, уже разные профессии. Тогда дирижеры представляли только творчество. Сейчас дирижер не может себе позволить такую роскошь, как учить дома партитуру несколько недель и только потом прийти в оркестр. Сегодня дирижер должен быть и менеджером, и администратором, должен уметь вести переговоры. Если оркестр хорошо играет – это еще не значит, что его будут везде приглашать. Нужно уметь, говоря современным языком, продвигать коллектив. А не только стоять на подставке.
– Разве это не в ущерб творчеству?!
– Это требование времени. Именно дирижер, как никакой менеджер, знает, что необходимо его коллективу. Какую программу нужно играть, например, в Европе. Недавно мы были на гастрольном туре во Франции. Часть расходов взяли на себя европейские спонсоры. Часть мы заработали сами благодаря продаже билетов. Дополнительных, государственных денег не было. Проще говоря, мы сами себе организовали эти гастроли. Догастрольная работа очень многоступенчатая – программы, даты, залы, анонсы, билеты. Две недели во Франции мы готовили полтора года.
Энергию в одну точку
– Насколько реально нашим коллективам зарабатывать на зарубежных гастролях?
– Всё, что мы заработали во Франции, ушло на орграсходы. А вот гастроли в Индии позволили заработать. Фонд для себя оркестр имеет. Зарабатывать на поездках в дальнее зарубежье можно.
– Но при этом вы, как госфилармония, имеете ставки. Насколько часто можете себе позволить такие гастроли?
– Можно хоть каждый месяц выезжать. Но мое мнение, хотя некоторые коллеги посчитают, что я слишком строг, – это два международных гастрольных тура в год. С подготовленными и, что важно, логичными программами. Оркестр должен что-то свое, особенное представлять. В том числе и произведения наших композиторов. Не переложения, не всем известные кюи, а специально написанные произведения для симфонических оркестров. Брусиловский, Жубанова, Сагатов, Мынбаев и другие прекрасные композиторы заслуживают того, чтобы их произведения звучали и за рубежом.
– Оркестр – что маленькое государство. У вас один из самых больших коллективов республики...
– На сцене 86 музыкантов, а по штату – около сотни.
– При этом, как вы сами отметили, дирижеру нужно не только на сцене стоять. Но как минимум быть менеджером и психологом.
– И для этого я очень много читаю, общаюсь со старшими коллегами. Помогает Дягилевский фестиваль, который собирает весь цвет нашей профессии. Им руководит один из самых ярких дирижеров мира – Теодор Курентзис, грек.
Вы правы, оркестр – это модель государства. Есть разные люди, разные точки зрения, разный стиль. А произведение нужно играть одно. Задача дирижера – не просто «вы чуть потише играйте, а вы чуть погромче». Главное – чтобы весь оркестр чувствовал это произведение одинаково, все музыканты направляли свою энергию в одну точку. А это сложно. Каждый музыкант, как и любой человек, может заполнить голову чем-то своим. Или вовсе не выспался... Даже если технически всё правильно играть, в этом случае будет не то.
Это мегапрофессия!
– Что должно произойти в голове молодого человека, еще без двух консерваторских образований, чтобы он в современных реалиях решил стать дирижером?
– Один из ключевых моментов – нужно любить не только музыку, нужно любить всё, что ты в этой профессии делаешь. Всё! Даже, например, если изучаешь иностранный язык. Не потому что «надо». Нужно полюбить язык. И тогда всё получится. Так и с дирижированием, его нужно полюбить. Каждый человек в оркестре – целый мир. И каждого нужно понять и найти те его стороны, которые способны вызвать любовь. Плюс необходимо желание сделать следующий шаг, пусть чуть-чуть, но лучше. Тот же Чайковский, у всех музыкантов еще со школы в голове его произведения. Но и его можно сыграть еще лучше.
У меня лично эта любовь была с детства. Я тогда играл на кобызе. Будучи школьником, увидел запись девятой симфонии Антонина Дворжака «Из Нового Света». Мы, как ученики специализированной музшколы, анализировали ее. До этого никогда в жизни не обращал внимания на дирижеров. А на экране был великий Караян, австрийский дирижер. Он смог дирижирование, коллективную работу оркестра сделать имиджевым. Я оторваться не мог. Уже тогда понял, что дирижер – это передатчик эмоций, настроения. Да, его взгляд направлен на музыкантов, он работает этим взглядом. Но энергия передается и зрителям. Дирижер – это мега-профессия!
– Был момент, когда родители пытались отговорить? Мол, иди в адвокаты, будешь хорошо зарабатывать.
– Наша семья жила на Байконуре. Каждый год у нас собирали группу школьников и отправляли в Можайск, в военно-космическое училище. Папа у меня в этой же сфере работает, на космодроме. И вот завел он со мной серьезный разговор: «Сынок, что ты хочешь – дальше продолжать по линии музыки или всё-таки в Можайск?». Я несколько дней думал. Потом сказал, что выбираю музыку. Папа меня поддержал, сказал: самое главное, что это твой выбор, и ты должен быть его достоин, чтобы в 40 лет не сокрушаться – эх, надо было ехать в Можайск. Этот разговор мотивировал. Родители всегда относились ко мне, как ко взрослому. Всегда давали возможность делать выбор – от покупки какой-то вещи до выбора жизненного пути. И я, как отец трехлетней дочки, понимаю, что музыка или не музыка – это будет ее выбор.
– Ваш совет тому молодому человеку, который сейчас задумался: а не стать ли дирижером?
– Самое главное – жесткий фильтр по отношению к самому себе. Не жалейте себя. Нужно всё время развиваться, слушать новую музыку, симфоническую. В этой профессии нужно иметь холодную голову, теоретические знания. И читать, читать, читать. Не должно быть и дня, чтобы только телевизор, диван, ужин. Один такой день – и год назад в развитии. Так что не теряйте времени!
Николай СТАДНИЧЕНКО
Фото автора
