Так в суде по делу учредителя группы компаний «Иволга-Холдинг» Василия Розинова ответила на вопрос адвоката свидетель - управляющий директор по правовым вопросам Евразийского банка развития Ольга Глухова.
Она была вынуждена признать, что полная сумма долга предприятия перед банком уже взыскана судами в гражданском порядке. И что на момент подачи исков «я считала, что это гражданско-правовая сделка». Это был тот ответ, который укрепляет позицию, занятую защитой предпринимателя: нельзя рассматривать ситуацию по кредитной задолженности «Иволги-Холдинг» перед банком как уголовное правонарушение. Все должно проходить в гражданско-правовом поле.
Напомним: дело Василия Розинова слушается в суде №2 Костаная, его обвиняют в мошенничестве. В том, что в 2011 году, когда оформляя кредит в Евразийском банке развития (ЕАБР), он ввел всех в заблуждение, предоставив в качестве залога зерновые расписки, за которыми не было реального объема пшеницы. И это несмотря на то, что наличие на тот момент зерна подтвердила независимая мониторинговая компания, нанятая, в том числе, и банком. Чтобы подтвердить свою версию о мошенничестве, Генеральная прокуратура, КНБ перевернули буквально всю Костанайскую область: были заявлены 240 свидетелей, в том числе все главы крестьянских хозяйств, директора и бухгалтеры ТОО, которые в рекордно урожайном 2011 году сдавали на элеваторы «Иволги» хотя бы пару КамАЗов зерна. Цель - доказать, что находившаяся на момент получения кредита пшеница не принадлежала «Иволге».
Эти свидетели не все допрошены до сих пор. Надо заметить: показания большинства не играют на руку обвинению. Кто-то заявил, что сданным на элеватор зерном расплачивался за предоставленные ГСМ или запчасти, или вообще просто продал «Иволге» свою пшеницу, потому что она платила сразу и без обмана. Были и такие свидетели, кто прямо говорил в суде: на них оказывалось давление. На прошлой неделе бывший директор Карагалинского элеватора Николай Тарасенко отказался от своих показаний, которые давал во время следствия. Заявил: рекомендации, что надо говорить, получил в ТОО «Олжа Агро» (этому ТОО были переданы в доверительное управление предприятия «Иволги», но доверительными эти отношения трудно было назвать с самого начала). Эти свои показания Тарасенко в суде назвал ложными.
Свидетель Ольга Глухова была «козырной картой» обвинения. Именно по ее заявлению в Генеральную прокуратуру официально завели уголовное дело по мошенничеству. Как рассказала в суде Глухова, она работала в нескольких коммерческих банках и даже в Центробанке России. А в 2015 году оказалась в Алматы, в Евразийском банке развития. Сначала советником, потом управляющим директором по правовым вопросам. Активно взялась за должников.
По ее словам, они не нашли общего языка с Василием Розиновым по поводу графика погашения кредитных обязательств. Поверили (об этом сообщали все СМИ), что в 2015 году был неурожай. А потом, по словам свидетеля, поняли, что их вводят в заблуждение. Ольга Глухова признала, что в теории (это было прописано в договоре доверительного управления) ТОО «Олжа-Агро» должно было гасить кредитный долг «Иволги», но на самом деле на это надежды не было. Это ТОО предложило банку заплатить всего полтора-два миллиона долларов. Она также заявила, что, по ее мнению, на момент оформления кредита в ЕАБР «Иволга» не предоставила полную информацию о других своих займах. Хотя в самом начале своих показаний так же уверенно говорила: «По обстоятельствам кредитования «Иволги» ничего сказать не могу».
И, действительно, откуда? Она появилась в банке четыре года спустя. Поэтому не смогла и ответить на вопрос адвоката Константина Геращенко, почему ЕАБР предпочел в качестве залога зерновые расписки, хотя первоначально ему предлагались несколько российских предприятий «Иволги» стоимостью 30 миллионов долларов. А обоснованность своего заявления по поводу возбуждения уголовного дела уже после всех состоявшихся решений в гражданском порядке Ольга Глухова сказала: «Все строилось на предположениях частного характера».
Был еще один вопрос адвоката, который вызвал негативный всплеск у свидетеля. Константин Геращенко спросил, понимает ли она как сотрудник банка, что в случае обвинительного приговора и возможной конфискации имущества подсудимого ЕАБР никогда не получит своих денег? Другими словами, ее действия - во вред банку.
Процесс продолжается.
